Форум » TYGYDYM -TV » На вопросы “Эхо” отвечает кладоискатель Аскер ШАХМАМЕДОВ » Ответить
На вопросы “Эхо” отвечает кладоискатель Аскер ШАХМАМЕДОВ
Admin: Аскер Шахмамедов — студент одного из Санкт-Петербургских вузов, будущий историк. Историей он увлекался с детства и это увлечение определило выбор профессии. Однако у историков тоже бывают хобби, Аскер Шахмамедов — не исключение. Однако его хобби — не такое, о каком принято рассказывать на каждом углу и хвастаться им. Большинство людей вообще скрывают, что у них такое хобби. Аскер — кладоискатель. - Почему вы согласились дать интервью? - Потому что я сам лично не вижу ничего зазорного в своих поисках. Я не “черный” археолог, не прихожу на поля сражений, не раскапываю могил и не тревожу прах погибших, чтобы найти редкие медали или оружие. Хотя и среди “черных” копателей попадаются порядочные люди, которые, найдя останки солдат, хоронят их как полагается, даже выискивают какие-то документы, чтобы написать на могиле, кто похоронен. - Насколько я знаю, так поступают поисковики, которые иногда жизнь кладут, чтобы не было безымянных могил. - Да, вы правы, но лично я знаю одного “черного” копателя, который не прочь найти монеты времен Второй мировой, редкие награды, особенно немецкие, котелки там всякие, кружки с нацистской символикой, продать все это повыгоднее, и при этом он всегда старается не трогать кости, а если все же наталкивается на них, то старается связаться, с кем надо, чтобы похоронить их по обычаю, а если есть возможность, то и фамилию узнать. - Тогда в чем отличие кладоискателя от “черного” копателя? - “Черный” ищет все, что имеет какую-то ценность, в основном времен войны, и в основном оружие. Я же ищу исключительно клады. Я ищу их целенаправленно, и если нахожу что-то другое, то отдаю тем, кому это интересно. Или нужно. Но главное отличие лежит все-таки не в материальной, а в духовной области. Да и с точки зрения закона… Закон-то запрещает такое “копание”, мародерство тоже запрещает, а снять с пальца какого-нибудь погибшего фрица старый перстень — это же мародерство в чистом виде. И то, что закон это все запрещает — правильно. Власти боятся, что найденное оружие может быть использовано, это во-первых. Во-вторых, есть очень большой шанс покалечиться самому, на мине или снаряде подорваться. А клад найти — это же такая романтика! - Да и в денежном плане подспорье… - Есть такая статья в УК России “Присвоение найденного имущества”. Согласно ей, если клад оценивается в тридцать пять миллионов рублей, его нужно сдать государству. Если в кладе предметы, представляющие историческую или культурную ценность, тоже надо все сдать. Если нет таких предметов и стоит все меньше тридцати пяти миллионов, то приходишь в полицию, объясняешь, где и при каких условиях нашел, оформляешь все как положено, ждешь шесть месяцев — а вдруг у находки есть хозяин, и получаешь в итоге половину стоимости — в отличие от советского время, когда давали четверть. Если на чьей-то земле нашел с ведома хозяина, делишь с ним пополам. Но дело даже не в этом! Есть рыбаки, которые поймают огромную рыбину, сфотографируют ее, а потом отпустят. Им не сама рыба нужна, а факт ее поимки. Или если вещь берут в музей, то ставят табличку — “Дар такого-то”. Приятно! Но, конечно, если удается что-то получить, то кто ж от этого откажется! Мои коллеги иной раз несколько тысяч долларов зарабатывали. - А что вы делаете, если нарываетесь на оружие или патроны? - Я по армейской профессии связист, поэтому разминировать не смогу. Я в таких случаях или топлю находку, желательно в болоте, или закапываю поглубже. Лучше, конечно, взорвать, но это опасно. - У вас не бывает опасений, что, раскапывая как-нибудь клад, вы можете уничтожить что-то ценное с археологической точки зрения, но совершенно ненужное вам? Черепки какие-нибудь, которые, возможно, являются следами древней богатой культуры. - Ну я же все-таки не совсем дилетант! Я же все-таки на пятом курсе исторического факультета учиться буду! Нас на раскопы на практику возили, учили, как правильно работать. Я, если что найду в таком роде, сообщаю куда следует. Жаль только, что эту информацию сейчас часто мимо ушей пропускают. Специалисты с одной стороны тревогу бьют, что из-за масштабных поисков “черных” им самим скоро искать нечего будет, пытаются запретить свободную продажу металлоискателей и откопанных древностей. А, с другой стороны, археологических работ в последнее время ведется так мало, что можно сказать, и вообще не ведется. В музеи иной раз даже старинные украшения не берут, у нас, говорят, запасники и так забиты. Получается, и сами не работают, и другим не дают. Как собаки на сене. Да, с “черными” бороться надо, они в девяносто случаях из ста непрофессионалы и на самом деле многое губят, даже если извлекают находки аккуратно. Потому что нарушают тем самым исторический контекст, в котором существовали найденные предметы, и ученые этот контекст уже никогда не восстановят. Но если вспомнить, что натворил Шлиман, раскапывая Трою, это же детский лепет! Шлиман же безвозвратно уничтожил все более поздние культурные слои Трои, ему была нужна Троя времен Гомера, а на то, что было позже, ему было наплевать. Видите, как все неоднозначно? Я могу сказать только одно: “черные” исчезнут лишь тогда, когда их функцию возьмет на себя государство. Получается, что проблема решения не имеет и все в ней неоднозначно. Вон в Курской области недавно “черные” нашли редчайший комплект украшений пятого века. Предположительно из захоронения вождя гуннов. Находка удивительнейшая, такая раз в сто лет бывает. Делом, говорят, ФСБ занимается, потому что ценности частично уже проданы за границу. Но не будь “черных”, это захоронение никто бы и не нашел, потому что никто и предположить не мог, что оно может быть в этом месте. Вот и выходит, что вред и польза от “черных” идут рука об руку. Да, что-то они уничтожили, что-то продали, зато указали, где можно еще что-то найти. Или другой пример, с монетами времен Дмитрия Донского. Они были такой редкостью, что представить себе трудно, счет шел на единицы. А сейчас, благодаря поиску с металлоискателями, их несколько сотен. - Как вы решили стать кладоискателем? Это же какое-то совершенно несерьезное занятие, мальчишество какое-то! - А вот именно мальчишкой и захотел! Начитался всяких книжек о кладах, о сокровищах, об их поисках. Первой такой книжкой были “Приключения Тома Сойера и Гекльберри Фина”. Это все меня настолько увлекло, что я ходил по соседям и просил разрешения порыться на их дачных участках. Меня кто прогонял, кто посмеивался, только один дед, друг моей семьи, разрешил покопаться у него в огороде. У него был старый дом в районе, там жили еще его предки. Я ж не ко всем подряд ходил, а только к тем, кто в старых домах жил. - Нашли что-нибудь? - А как же! Пару заржавленных гвоздей и подкову, такую же ржавую. Но старинную, начала двадцатого века. Эта находка — пустяк, конечно, но она меня вдохновила! Некоторые всю свою жизнь клады ищут и ничего не находят, а кто-то огород копал и натолкнулся на спрятанные ценности. Вот и я нашел! Пусть пустяк, но нашел же! И сразу буквально, только-только начал этим увлекаться. Мне тогда двенадцать лет всего было. Так что дед этот стал моим “крестным отцом”, путевку в жизнь мне, можно сказать, выписал, спасибо ему большое! Звали его Мамед Аббасов, он был простым крестьянином, сейчас он уже умер. - Каким образом вы вычисляете, что в этом месте может быть клад? - Сначала я искал вообще все подряд — лишь бы старинное. Хоть пуговицу, хоть гребешок, хоть бусины — неважно. Потом решил искать исключительно клады, хотя к пуговицам до сих пор неравнодушен, у меня коллекция даже собралась. Поиск места, в принципе, не представляет собой ничего сложного. Изучаешь различную историческую литературу, архивы и старинные карты. Их можно и в музее сфотографировать — пока никто не видит. Или, например, ищешь в Интернете карту-”трехверстовку” какого-нибудь 1860 года, совмещаешь ее с современной и смотришь, где были села, трактиры, мельницы, постоялые дворы. Если в этом месте не засеянное поле и не археологические раскопы, идешь туда с металлоискателем и ищешь до посинения. Если хочешь чего- нибудь более древнего, берешь из питерского архива карты “приграничного межевания” начала восемнадцатого века. Если нет такой возможности, но есть деньги, ищешь людей, которые эти карты, предварительно отцифрованные, продают. Можно и чисто визуально искать старинные поселения, для этого нужно знать признаки таких поселений, но я будущий историк, я их знаю. Можно с местными жителями общаться, очень иногда помогает. Ищешь места известных смут, Смоленская область в этом плане чудо как хороша! Сюда заходили полчища татар, польские и литовские войска, фяранцузы, фашисты — всех не перечислить. Помните, в фильме “Формула любви” герой говорит: “Я понял. Все захватчики будут гибнуть под Смоленском”. Еще хорошо изучать древние торговые сухопутные и речные пути, там всегда было много богатых поселений. Хорошее место для поисков — старообрядческие скиты в Сибири и на Верхней Волге. Там часто прятались всякие золотоискатели, которые контрабандой перевозили сибирское золото в рыбе. Фаршировали сырую рыбу золотом и везли. Скиты в Верхневолжье царское правительство позакрывало в начале шестидесятых годов девятнадцатого века, и старцам пришлось прятать свое богатство, в том числе и контрабандное золото. Плохо то, что при советской власти многие места Верхневолжья оказались затопленными. Покинутые деревни — тоже хорошее поле для поиска именно клада, а не просто старинных вещей. И никто никаких претензий не предъявит, потому что покинутые деревни законом не охраняются. - Как появляются покинутые деревни? - Причин несколько. Во-первых, уничтоженные во время Гражданской войны. Тогда много деревень сжигалось, чтобы подавить мятежи. Позже деревни вымирали во время голода. После Великой Отечественной осталось много разрушенных деревень. Во время культу личности на периферии Советского Союза оставались выселенные насильно деревни, жителей которых угнали куда-нибудь в Казахстан. Иногда деревни выселяли, чтобы построить водохранилище или начать “стройку века”, но ничего не делалось. Потом во времена застоя многие населенные пункты “укрупняли”. Покинутые или разрушенные деревни очень перспективны, потому что банков в старые времена в деревнях не было, деньги и ценности хранили в кубышках, закапывали, замуровывали в стены. Во время Гражданской зажиточные крестьяне прятали ценности в расчете потом вернуться. При насильственном переселении люди бросали вещи, лишь бы ноги унести. Если удастся найти колодец, считай, тебе повезло. Потому что колодец в деревне — тот же банк, точнее, банка: легко спрятать, легко достать. Еще клады можно искать по так называемым кладовым записям. - Это типа карты сокровищ в приключенческих романах? - Совершенно верно. - Неужели они еще остались? - Конечно! Но это не обязательно карта, хотя и карты встречаются. Чаще всего это именно запись. Она составлялась и в форме завещания, она могла выглядеть и как письмо с указанием примет, с подробным перечнем спрятанных вещей. Приметы часто довольно подробны, вот только топонимы, как правило, сильно менялись со временем, и тут нужна просто изыскательская работа, чтобы понять, где теперь Ченебриха, где Верхняя Кокша, где Вбуев овраг и какое озеро в восемнадцатом веке называлось Белым — название-то очень распространенное. Такие письма или схемы всегда очень бережно хранили, передавали из поколения в поколение, никому о них не рассказывали. Но все равно находились охотники за сокровищами, которые эти письма воровали, выкупали или просто копировали. Некоторые кладовые записи имеют возраст в несколько веков. Среди кладоискателей ходит рассказ, как в конце двадцатого века несколько кладоискателей в Ветлугском уезде искали сокровище по кладовой записи, сделанной в 1685 году. На Ветлуге, кстати, было много старообрядческих скитов. Очень часто описание места клада привязывается к какой-нибудь избе, дереву или группе деревьев. Но за два-три века ни избы, ни деревьев уже не останется, даже если вычислить, где находилась указанная деревня с этой избой и деревьями. Есть кладовые записи, которым сложно поверить. Например, в конце двадцатого века один известный археолог приобрел у какого-то крестьянина из Нижегородской области кладовую запись, якобы деланную Степаном Разиным и датированную 1650 годом. Но Разин-то в тех местах появился только через семнадцать лет. Вот и думай — подлинная она или нет? Да еще если учесть, что дата на записи была написана арабскими цифрами, а в семнадцатом веке на Руси было принято даты писать славянскими буквами. Или вот, например, знаменитая кладовая запись короля Сигизмунда. Считается, она была составлена в Смутное время не то самим Сигизмундом, не то Дмитрием Самозванцем. В ней говорится о девяти с лишним сотнях подвод с награбленными в Москве сокровищами, которые спрятаны в каком-то Куньем бору. Оригинал записи сделан на латыни, выбит на медной доске и якобы хранится в Варшаве, а по России уже четыреста лет ходят “списки” с этой таблички, которые иной раз различаются, но на всех есть упоминание какого-то погоста Николы Лапотного. Некоторые считают, что Куний бор находится в Ярославской области. В принципе, в Смутное время на Руси было зарыто множество кладов, и клад Сигизмунда вполне мог существовать. - Какова вероятность того, что поиски по кладовой записи увенчаются успехом? - Ну, если тщательно изучить все письменные источники, проверить подлинность записи, точно привязаться к местности, то вероятность очень высока. - Что чаще всего находится в кладах? - Монеты. В основном эпохи Смутного времени и пятаки периода Екатерины II. Бывают монетно-вещевые клады. В них часто встречается оружие разных времен, украшения, драгоценные камни, посуда, иконы, статуэтки, ценные предметы быта. - Как определить стоимость клада? - С помощью специальной справочной литературы, каталогов, аукционов, специализированных интернет-ресурсов, форумов и т.п. Эксперты тоже могут помочь. Но для начала нужно все-таки найти. - Получается, нужно проделать огромную работу? - Для меня это не работа, это хобби, развлечение, наслаждение, кайф, называйте как хотите. Даже если ничего не нашел, потерял только время. Зато сколько эмоций и знаний приобрел! - Какой самый большой клад вы нашли? - Это случилось в Ленинградской области. Один человек принес мне старые письма — времен 1921-1926 годов. Он их нашел в старом доме, который купил на слом, чтобы построить там современную удобную дачу. Человек был из “новых русских”, ему история до лампочки, но он знал, что я увлекаюсь всякими такими вещами. Я эти письма тщательно изучил — просто так, коль уж все равно в руки попали. И нашел потрясающий фрагмент: там некто Герасим Поликарпович пишет своему брату, что хочет “поскорее унести ноги, пока эти краснопузые” до него не добрались. Из контекста я понял, что “ноги унести” он хочет не на совсем, а на время, потому что верит, что вся эта “зараза” скоро кончится. И еще я понял, что Герасим этот был отнюдь не бедным, а очень даже наоборот. И я смекнул: если на время, значит, есть шанс, что ценности он хочет зарыть, чтобы потом, когда вернется, было на что жить. Я поехал в тот дачный поселок, выяснил, что там в двадцатых и раньше было большое село, поднял архивы и вычислил этого Герасима. Нашел место, где стоял его дом. Оказалось, что дом, который купил “новый русский”, принадлежал брату Герасима. Договорился с хозяином, что буду копать на его участке, но про клад ничего не сказал, объяснил, что ищу архивы. Тот оказался нормальным мужиком, разрешил копать — с условием, что я ему огород вспашу. Когда нашел — под старой елью на окраине участка, то пообещал, что отдам половину. В кладе были золотые царские червонцы — килограмма два, серебряная посуда и столовые приборы, три иконы, серебряная лампада и утюг. Иконы у меня забрали, все остальное оценили. Правда, тянулось все это месяцев восемь, но в итоге мы с хозяином получили по пятьсот почти тысяч рублей. Я смог наконец купить машину и шикарный металлоискатель, а то мой совсем простенький был. До этого из более-менее приличных кладов я находил медные монеты девятнадцатого века — в Брянской области, банкноты второй половины девятнадцатого века — в Питере. Толку, правда, от них не было, они ценностью особой не являлись, я их знакомому нумизмату дешево продал, себе только несколько штук разных на память оставил. Потому еще нашел коллекцию фарфоровых статуэток конца девятнадцатого века — Нижнем Новгороде, и еще один схрон царских червонцев — тоже в Ленинградской области. Но их мало было. Еще был один очень интересный клад — в одной из заброшенных деревень на Волге. Там был шоколад и кофе, судя по этикеткам — пятидесятых годов, и в огромном количестве — около пяти килограммов, а еще корабельная рында начала двадцатого века. Что заставило хозяина сделать именно такой схрон — ума не приложу! Шоколад, кстати, неплохо сохранился — чисто визуально. Я его, конечно, пробовать не рискнул. А вот кофе отсырел. - Есть ли у вас мечта, связанная с каким-то кладом? - Да, я мечтаю найти золото Колчака. В Интернете недавно прочитал интервью с одним очень известным копателем, он в нем поведал, что его отец во время Великой Отечественной войны спас в Вене семью одного белого почему-то офицера. И вот этот офицер якобы сказал ему, что участвовал в Гражданской и якобы знает схему, по которой можно найти золото Колчака. И якобы подарил отцу копателя эту схему. И копатель, представьте, сказал, что он не нашел этот клад только потому, что он туда еще не доехал. Да если б у меня была такая схема, я б там уже давно был! - А почему вы хотите найти именно колчаковское золото, а не клад Степана Разина или Янтарную комнату? - Для Янтарной комнаты у меня руки коротки, я не могу себе позволить колесить по Европе. Клад Степана Разина уже искали все, кому не лень, а результат сами знаете какой. Слишком много было кладов у Разина и слишком много противоречивых о них сведений. А когда всего много, мне кажется, что вообще ничего нет — на самом деле. А с Колчаком все четко и понятно — золото было. И шанс его найти довольно большой. - А подводные клады не приходилось искать? - Нет, для этого снаряжение специальное нужно, водолазные навыки. А у меня их нет, хотя очень хочется. Подводные клады — это же кладезь буквально, простите за каламбур итавтологию. Столько информации — хоть ложкой ешь! И практически вся достоверная. Например, считается, что в озере Неро есть огромный золотой клад. Его туда опустили монахи Спасо-Яковлевского монастыря, спасая от ханских баскаков. Это подтверждается письменными источниками, но вот как достать? Там многометровый слой сапропеля. Это озеро — просто Клондайк! Ярославские студенты-археологи, копаясь только у берега, находили монетки, крестики нательные, посуду, черепки, орудия труда. Плещеево озеро — тоже богато на находки. Что там на дне — можно только гадать. А если учесть, что по преданию там дно двойное — то это вообще праздник для археологов! Рыбинское водохранилище, хоть и новое, но тоже много чего в себе таит. Например, считается, что там покоится гигантская бронзовая статуя императора Александра Второго. Ее туда сбросили во время советской власти. Статую неоднократно искали, но пока безуспешно — там дно такое же илистое, как в Неро. - Есть в вашем деле какие-то правила? - Есть. Общие, как бы для всех, и мои личные. К личным относится не тревожить людские останки и не связываться с оружием. А общих много. Например, никогда не надевать на себя найденное. Цепочки там, кольца, медальоны. Слишком много ходит рассказов о том, как у людей, которые так поступали, умирали или заболевали близкие. А то и они сами. Нельзя ночевать в заброшенных деревнях и на поле боя. Многие рассказывают, что и привидения видели, и голоса слышали. В таких местах очень сильная энергетика. Если и не привидения, то, по крайней мере, не упокоенные души точно есть. Это в основном касается полей сражений. Что касается заброшенных деревень, то я сам однажды заночевал в такой деревне. Этого опыта никому не пожелаю! Я из этой деревни в пятом часу утра вылетел, как ошпаренный! Я б и раньше ушел, но темно было, не рискнул. И голоса слышал, и видел даже что-то, не хочу рассказывать, а то вы подумаете, что я неврастеник. - Вы верите в заколдованные клады? - Верю. Очень многие, зарывая клад, ставили энергетическую защиту. Клали всякие амулеты, читали молитвы и прочие обряды проводили. Есть много случаев, когда нашедший клад или умирал, или заболевал. - Вы не боитесь в таком случае искать клады? - Боюсь. Но, как говорится, волков бояться — в лес не ходить. Я всегда молитву читаю, если понимаю, что что-то нашел и это что-то сейчас покажется на свет Божий. Прошу прощения за то, что побеспокоил найденное. Некоторые монетку кидают так называемому Земляному дедушке. Я тоже всегда что-то из клада оставляю, мелочь какую-нибудь. И обратно зарываю или прячу в тайник. А вот если не клад, а просто находка — единичная монета, старинный предмет, лежащий в земле, тут можно не опасаться. - В Баку что-нибудь искали? - Искал… В разрушенных домах в основном. Даже кое-что находил, но в основном просто старые вещи. А вот “в поле”, как говорят археологи, не выезжал. Азербайджан — не Россия, здесь все на виду. Однажды попробовал — в районе Габалы. Так такой вой местные жители подняли! С одной стороны их понять можно. А с другой стороны — там же сплошные безобразия творятся с этими раскопками! Приходи, кто хочешь, бери, что хочешь. Никакой охраны. У нас вообще в плане раскопок плохо. В России тоже сейчас снижается количество археологических экспедиций, но с Азербайджаном даже сравнивать нельзя! click here
Ответов - 0
полная версия страницы